Поэтому не стоит представлять себе эпизоды из советских фильмов, где хороший мальчик перевоспитывает двоечника. Это все из прошлой жизни. Во-первых, наркоман не двоечник, и однокласснику вряд ли под силу его перевоспитать. А во-вторых, став другом наркомана, благородный Дима почти со стопроцентной неизбежностью рано или поздно столкнется с преступным миром и, втянувшись в наркоманию, тоже станет преступником. Но об этой стороне медали в «антинаркотических» программах ни слова.

Более того, под предлогом обеспечения детей достоверной информацией авторы «профилактических» программ усердно разрушают все мало-мальски охранительные установки, которые обычно дети получают от родителей. Такие установки объявляются мифами, то есть небылицами, ложью. Вот они, эти «мифы», перечисленные в программах:

а) наркомания – вредная привычка;

б) достаточно раз уколоться наркотиком, и станешь наркоманом;

в) все наркоманы – конченые люди, то есть ВИЧ-инфицированные и преступники;

г) наркомания неизлечима;

д) нельзя выходить замуж за наркомана.

Ну, и на чем вы будете тогда строить свою родительскую профилактику? Ведь детям не просто скажут, что ваше запугивание – ложь, а еще и снабдят их «статистическими данными, развенчивающими мифы» («Методическое пособие…», с. 25). А против науки не попрешь. Осталось только еще дошколятам объяснить, что не каждый дядька, который предлагает на улице конфету, а потом зовет погулять, «плохой», и что статистика опровергает подобный «миф». А ведь в этой страшилке действительно есть доля мифологии. Далеко не все дядьки «плохие» (точно так же, как и среди наркоманов есть не ВИЧ-инфицированные, и пока таковых даже больше). Но логика детей и подростков строго двоична, без нюансов. Если говорить им «не все», «не всегда», они будут слышать: «все не…», «всегда не…». Поэтому, конечно, определенная доля охранительной мифологии в данном случае просто необходима, тем более что доля эта в случае с наркоманией не так уж велика.

Можно трактовать пристрастие к наркотикам как вредную привычку? – Можно! Ведь не полезная же она, в конце концов!

Бывает, что человек, единожды уколовшись, становится наркоманом? – Бывает.

Если ВИЧ-инфекция будет распространяться среди наркоманов с той скоростью, с какой она распространяется сейчас, то через несколько лет практически все наркоманы и вправду станут ВИЧ-инфицированными. А утверждение о преступности наркоманов абсолютно правдиво и на сегодняшний день, ибо продажа наркотиков в немедицинских целях у нас запрещена, следовательно, наркоманы добывают их незаконным, то есть преступающим закон путем.

Что касается неизлечимости наркомании, то даже наиболее эффективные медицинские методики, по признанию самих наркологов, дают устойчивую ремиссию (избавление от наркозависимости на длительный срок) лишь в 4—6 процентах случаев. Ничего себе «излечимая болезнь»!

А замуж выходить за наркомана действительно не стоит. Может, это не политкорректно и дискриминационно, а все же дочку жалко. Такого муженька и врагу-то не пожелаешь, не то что родной дочери!

Теперь понятно, в чьих интересах «антинаркотические» программы так упорно разоблачают охранительные «мифы»?

Игры и забавы

Совершенно в том же духе и игры, предлагаемые программами. Обучающим играм, кстати, отводится особое место, ведь, по мнению авторов программы «Я хочу провести тренинг», если преподносить материал в игровой форме, он усваивается почти в полном объеме – на 70 процентов (с. 13). Оставим эту цифру на совести авторов. Думаем, она справедлива разве что для учеников вспомогательных школ. Но сутью получаемых в игровой форме знаний, на наш взгляд, следует заинтересоваться всем, и в первую очередь родителям. Например, создатели программы «Я хочу провести тренинг» хвалятся, что «проигрывание ситуации „Во время вечеринки с дачи вернулись родители“ позволяет усвоить навык уборки территории в течение 30 секунд» (там же).

Хороши наставники! Учат детей обманывать родителей и еще имеют наглость этим гордиться. Во все времена воспитание детей не мыслилось вне солидарности взрослых – учителей и родителей. Они были (и должны быть!) заодно в порицании детских пороков. Это основа нормального воспитания. Кому выгодно нарушать солидарность взрослых и, напротив, солидаризироваться с детьми в их желании скрыть от папы с мамой дурное? – Разумеется, преступникам, ведь они таким образом заполучают как жертв, так и подручных. Поэтому педагогам, которые по старинке привыкли доверять методическим материалам, сегодня следует подходить к ним критически и почаще спрашивать себя, кого и для чего они воспитывают.

А вот весьма характерное игровое упражнение «Табу», кочующее из пособия в пособие: «В круг ставится закрытая шкатулка или кувшин с заклеенным горлышком. Ведущий говорит: «Там лежит то, что нельзя» (сохраняем текст оригинала. Скорее всего, эти нерусские обороты – следствие непрофессионального перевода с какого-нибудь иностранного языка. – Авт.). И предлагает каждому как-то проявить себя по отношению к этому предмету. Каждый поступает, как считает нужным» (курсив наш. – Авт.) («Методическое пособие…», с. 24).

Прежде чем разобрать, что подспудно сообщает детям эта простенькая игра, напомним читателям смысл слова «табу». Табу – это особо строгий запрет, который, во-первых, не предполагает рациональных, прагматических объяснений, а во-вторых, не допускает, что по отношению к нему каждый (тем более ребенок!) будет «поступать, как считает нужным». А уж если кто по слабости душевной или по безрассудству нарушит табу, то обязательно навлечет на себя суровую кару. Этот важнейший стереотип присутствует в культурах всего мира и преподносится ребенку с раннего детства в сюжетах множества сказок, мифов, легенд, притч, реальных жизненных историй. Вот, например, Персей, которому при взгляде на Медузу Горгону грозила опасность обратиться в камень; жёны Синей Бороды, которым под страхом смерти нельзя было проявлять любопытство к определенной комнате; Иванушка, попивший запретной водички и ставший козленочком… Да, наверное, добрая половина всего мирового фольклора дает примеры трагических последствий нарушенных табу!

А тут? Кто хочет, нарушает запрет (по признанию авторов программ, это делает больше половины группы!), весело поясняет, почему ему так захотелось, и… ничего не происходит, все в порядке! Понятие табу тем самым девальвируется. Ребята усваивают, что запрет – это глупый пустяк. А игра, напоминаем, привязана к теме наркотиков…

Пожалуй, ничуть не хуже и игра «Ассоциации». В ней группе школьников дается задание: «Назовите одно-два слова, которые приходят вам на ум, когда вы слышите „наркотики“, „наркомания“, „зависимость“. После этого все названные ассоциации обсуждаются… и описывается миф о наркомании в нашей культуре, исходя из возникших ассоциаций» («Я хочу провести тренинг», с. 176).

С мифами мы уже более или менее разобрались. Как вы догадываетесь, «мифами» будут сочтены охранительные установки, касающиеся наркотиков. А вот насчет ассоциаций кое-что полезно разъяснить. Здесь идет работа со сферой бессознательного, которая, понятное дело, несет в себе отнюдь не только благие помыслы. Кому-то придет в голову ассоциация «смерть», а кому-то, напротив, «кайф», «круто», имя рок-певца или словосочетание «будущее человечества», тем более что в каждом классе есть дети, которым нравится шокировать публику. Они еще и не такое скажут на потеху одноклассникам. А обнародованная ассоциация из индивидуальной превращается в общую. Кто-то – и даже большинство! – на уровне сознания не согласится с тем, что наркотики – «будущее человечества». Но ассоциацию эту запомнит. И она вполне может войти в его бессознательное. Туда ведь всякая пакость входит обычно без спроса, так что пятнадцатиминутная игра в «Ассоциации» – грамотный сеанс нейролингвистического программирования.

Следующий «достойный пример» – игра «Шприц». Не правда ли, само название уже вдохновляет? «Каждый из участников по кругу предлагает соседу, сидящему слева, уколоться наркотиком… Предлагающий убедительно уговаривает, второй должен аргументированно отказаться. И так по кругу. В конце обсуждаются удачные и неудачные моменты» («Методическое пособие», с. 26).

Здорово наркомафия устроилась! Школа юных дистрибьютеров прямо в стенах общеобразовательной.

Переходим к игре «Марионетка». Тут всё более завуалировано. Один ребенок изображает куклу-марионетку, два других – кукловодов. Человек, который играет куклу, не должен сопротивляться тому, что с ним делают «кукловоды» (а их задача – перевести его с одного стула на другой, находящийся на некотором расстоянии). «Очень важно, –